Гоген цветы и ваза с фруктами на столе описание картины
Обновлено: 18.09.2024
На полотне изображена огромная ваза с диковинными яркими цветами, вокруг которой примостились спящие кошки. Как можно заметить, живописец не беспокоится о нарушении пропорций – коты выглядят совсем малютками на фоне огромной вазы, однако, Гоген строит композицию по своим принципам.
Мастер выделять самое главное, художник выдвигает объекты на передний план с помощью обезличивания фона, который представлен двумя широкими полосами голубого и красного.
Несмотря на огромные материальные трудности, болезни, подавленное состояние и стремление писать сложные по композиции и трактовке картины, Гоген находит время на создание таких вот милых натюрмортов, дышащих спокойствием, умиротворением, блистающих яркими красками.
Георгины в медной вазе
Букет цветов
Настурции и георгины в корзине
Натюрморт с подсолнухами
Букет цветов с открытым окном на море
Две вазы и с цветами и веер
Ваза с цветами
Признаюсь, эту картину я сначала приняла за работу Поля Сезанна, который по признанию современников вскормил своими яблоками парижское искусство. Но это всё же работа его тёзки Поля Гогена. Гоген с глубоким уважением относился к мэтру и создал сей оммаж в знак своего почтения. Монументально разложенная ткань формирует будто бы горный ландшафт, яблоки разложены намеренно не случайно. Сезанн подкладывал под них монетки, чтобы создать идеальный ландшафтный натюрморт. Гоген, видимо, сделал то же самое. Сезанн – гений, Гоген – тоже. Один безупречно копирует манеру другого, оставаясь при этом самим собой.
2. Первобытное кокетство
4 апреля 1891 года Гоген отбыл на Таити, куда и добрался спустя 63 дня в пути. В 1893 он опрометчиво вернулся во Францию, но к марту 1895 осознал свою ошибку и навсегда покинул загнивающую Европу.
3. Сочинённый натюрморт
В 1898 году эту картину купил Эдгар Дега. Как бы ни были непохожи эти два художника, Дега собрал солидную коллекцию работ Гогена. Жанр натюрморта не характерен ни для того, ни для другого. Тем это полотно интереснее! Что это? Реальный букет или метафора таитянского рая? Вероятнее всего, картина задумывалась как первое, а обернулась вторым.
Как раз в 1896, в год написания этого натюрморта, Гоген попросил своего друга Монфрейда прислать из Парижа семян: "Я хочу приукрасить свою скромную плантацию, а ты знаешь, как я обожаю цветы" . Учитывая то, что по признанию Гогена "Таити – не то чтобы цветущий край" , для этого натюрморта ему, видимо, "позировали" выращенные из парижских семян цветы.
Но опять же, в 1899 на просьбу известного маршана Амбруаза Воллара прислать ему натюрмортов Гоген ответил:
" Я не копирую природу – сейчас ещё меньше, чем раньше. Всё происходит в моём бурном воображении. А когда я устаю писать фигуры (а их я предпочитаю всему прочему), я берусь за натюрморт, который заканчиваю, не имея перед глазами натуры. "
Видимо, вот так, не привязываясь к натуре, Гоген в свойственной ему манере сочинил эту цветущую метафору таитянского рая с его плодородной землёй, прогретыми солнцем песками, невероятного цвета морем и яркими всполохами нарядных парео.
Читайте другие статьи из серии "Шедевры Национальной Галереи Лондона": о женщинах Эдгара Дега , пугающем шедевре Рембрандта , нежном – Диего Веласкеса , о безумствах Ван Гога , мучениях Артемизии Джентиллески и картине её отца .
Если вы предпочитаете не читать, а слушать, приходите ко мне на лекции в Москве или зовите меня в свой город!
Это чувствует зритель, поэтому натюрморт является легким для восприятия жанром и может служить для украшения любого помещения. В жанре натюрморта
работал французский живописец Поль Гоген. В его творчестве натюрмортов не так много, как у его современника Ван Гога, но все они оригинальны и своеобразны.
Гоген говорил, что приступал к созданию натюрмортов, когда чувствовал себя усталым.
Композиция картины отличается от академической живописи.
Перед зрителем предстает, словно выхваченный фотоаппаратом кадр, когда не все предметы вписываются в рамки произведения. Предметы и фрукты представлены с высокой точки зрения, что создает впечатление наклонной плоскости стола. Яблоки и груши хаотично разбросаны по столу, часть их лежит на белой тарелке, черный чайник, полностью не вошедший в композицию, отражает блики света.
В левом верхнем углу можно увидеть лицо молодой девушки, созерцающей за красотой натюрморта. Цвет ее лица неестественен, но он характерен для наивного мировосприятия художника, изображающего цвета по собственному видению, благодаря чему портрет девушки легко вписывается в общий колорит картины.
Легкими вибрирующими мазками художник передает плоскость стола и объем предметов. Хоть на многих предметах видна черная окантовка, это не делает натюрморт декоративным. Тонкое сочетание цветов делает живопись Гогена особенной, ведь недаром творчество художника это отдельная страница в истории мирового искусства.
Из-за отсутствия архивных материалов нельзя определить время поступления картины в коллекцию Щукина; да и вообще судьба картины после ее создания и до пересылки в Москву неизвестна. Можно лишь догадываться, что она побывала в магазине торгового дома Дрюэ, судя по хранящемуся там до сих пор старому негативу с этого натюрморта. Среди прижизненных каталогов распродаж и выставок, в которых участвовал Гоген, так же как и в разного рода инвентарях и списках, составлявшихся вскоре после его смерти, мы не находим никаких следов данного натюрморта. Он затерялся среди многочисленных произведений парижского, бретонского и таитянского этапов творчества. Однако имеется год создания и посвящение другу времен поездки на Мартинику и единомышленнику в период работы в Понт-Авене, художнику Шарлю Лавалю, что адресует к вполне конкретному периоду жизни и творчества Гогена.
1888 год был решающим в биографии Гогена-живописца. В этом году он написал Борьбу Иакова с ангелом (Национальная художественная галерея Шотландии, Эдинбург; Wildenstein G. Gauguin. Paris, 1984. Vol. 1. Catalogue, № 245) – картину, ставшую программной для понт-авенской школы, тут же объявившей Гогена основателем и давшую возможность Бернару, Серюзье и Рансону обосновать клуазонизм и как живописный метод, и философски. В этом же 1888 году состоялась встреча и совместная работа с Ван Гогом в Арле, закончившаяся для обоих художников драматично, но открывшая Гогену экзистенциальный смысл живописи, разрушивший до основания замкнутую систему только что выстроенного им клуазонизма.
Поль Гоген. Фрукты. 1888
Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, Москва
Дальнейшее развитие внутри этой системы, несомненно, привело бы Гогена к стилизации, что видно на примерах творчества Э. Бернара и П. Серюзье – крупнейших представителей понт-авенской школы, не говоря уже о ее мелких эпигонах. Именно после Арля началось бегство Гогена из Понт-Авена сначала в Ле Пульдю, где одна за другой появлялись его знаменитые картины с бретонским Распятием, а затем метание по Парижу, закончившееся прямым конфликтом с Европой и отъездом в Океанию. Разница между двумя Гогенами, до поездки в Арль и после нее, очевидна уже на примере трактовки такого незамысловатого и вполне конкретного сюжета, как Маленькие бретонки. Если Хоровод бретонских девочек (Национальная художественная галерея, Вашингтон; Wildenstein, № 251), написанный в том же 1888 году до поездки к Ван Гогу в Арль, еще весь пронизан этнографией, и древний бретонский танец, архаичность которого подчеркнута неумелыми, скованными движениями девочек, органично ложится в основание стилизованной геометрической композиции, какой-то неживой в своей абсолютной неподвижности, уподобленной орнаменту, арабеске, – то маленькие бретонки, застывшие как два истукана на берегу моря, из картины Музея западного искусства в Токио (Wildenstein, № 340), написанные уже в следующем, 1889 году, поражают композиционной разомкнутостью, несбалансированностью и вообще всякого рода анатомическими неправильностями, что и наполняет эти, как бы изваянные из неживой материи фигуры особой жизненной силой. Изображены не просто маленькие бретонки, но прообразы будущих людей-идолов, стирающих грань между реальным и потусторонним, которыми населены поздние полотна Гогена. Все, что создано Гогеном в 1888 году или является непосредственным его творческим результатом, заслуживает особого внимания и нуждается в интерпретации.
Поль Гоген. Видение после проповеди (Борьба Иакова с ангелом). 1888
Национальная художественная галерея Шотландии, Эдинбург
И вот тогда появляется натюрморт с пышным букетом в непроданной вазе рядом с мандолиной, выполняющей в данном случае функции автопортрета, на фоне глухой стены с собственным рисованным пейзажем. Все предметы – хорошо объяснимые знаки личной биографии и внутреннего состояния художника, понятные до конца в то время лишь ему одному.
Клуазонизм, сложившийся как зрелый авторский стиль к 1888 году, лишил на время предметы в натюрмортах Гогена личностной окраски. Плоды, изображенные в нижней части известного Натюрморта с тремя щенками, последней крупной работы Гогена до отъезда в Арль, включены в прихотливую игру объемных предметов на плоскости, как противопоставление их твердой, окаменевшей телесности живым, подвижным, но уподобленным орнаменту щенкам. Здесь Гоген позволяет себе прямые цитаты из натюрмортов Сезанна в трактовке груш и персиков, вздыбленной салфетки, топорщащейся на краю стола. Он ведет с Сезанном свободный диалог, как бы продолжает и развивает поставленный им эксперимент. Помимо Сезанна здесь есть еще один предмет диалога – японский эстамп. Бернар Дориваль прямо указывает на фрагмент одной из гравюр Куниёси как источник композиции гогеновского натюрморта.
Поль Гоген. Хоровод Бретонских девочек. 1888
Национальная художественная галерея, Вашингтон
Поль Гоген. Сбор винограда в Арле с бретонскими женщинами (Человеческие горести). 1888
Художественный музей Ордрупгард, Копенгаген
Судя по изображенным в натюрморте спелым плодам, картина исполнена не раньше осени 1888 года. Традиционно ее относят к августу – сентябрю, проведенным Гогеном в Понт-Авене вместе с Э. Бернаром и Ш. Лавалем, которому посвящен натюрморт. Но логичнее предположить, что она завершена уже после Сбора винограда в Арле, где загадочная пригорюнившаяся нищенка включена в определенную сюжетно-смысловую канву, а затем, уже в качестве символа, вполне определенного и понятного Гогену знака, перенесена в московский натюрморт. Думаю, что он мог быть исполнен и после Портрета Ван Гога, на котором неистовый взгляд художника заставляет покачнуться вазу с подсолнухами, то есть не раньше конца ноября 1888 года.
Остается невыясненным вопрос: почему Гоген посвятил натюрморт подобного содержания своему другу Шарлю Лавалю?
В 1886 году в Понт-Авене Гоген написал Натюрморт с профилем Лаваля (частное собр.; Wildenstein, № 207), где голова Лаваля срезана краем холста, как и на нашем натюрморте, с изображением столешницы с выразительными предметами, центральным из которых является сосуд непонятного назначения и странной формы – без сомнения, одна из декоративных керамических ваз, изготовленных Гогеном в Париже. Сосуд напоминает своей формой лопнувший и раскрывшийся бутон-почку; к нему, как к знаку манящей неизвестности, предвосхищающей будущую реализацию и исчерпанность в творчестве, обращен взор Лаваля. Натюрморт создан в преддверии отъезда обоих друзей на Мартинику, и его можно расценивать как страстный призыв Гогена к Лавалю. Собственно натюрморт в типичном гогеновском соединении двух жанров – своего рода второй, скрытый внутренний портрет, определяющий душевное состояние и умонастроение модели в данный период жизни. Одновременно он представляет диалог художника с портретируемым, потребность в пластическом воплощении которого возникает только в переломные моменты их отношений.
Быть может, объяснение следует искать в сложных отношениях между Гогеном, Лавалем и Мадлен Бернар, сестрой художника Эмиля Бернара, приехавшей летом того же 1888 года к брату в Понт-Авен.
Что же касается натюрморта Фрукты, то начало работы над ним, очевидно, совпало по времени с письмами Гогена к Мадлен из Арля, когда он предвидел ее скорую помолвку. Настроенный моралистически и мрачно, он предостерегал Мадлен, нравоучительно объясняя ей, как пагубна потеря целомудрия, что вызвало сильное неудовольствие семьи Бернар. Следует заметить, что в данном случае страхи и тревоги Гогена были не напрасны. В 1890 году, вскоре после женитьбы, уже больной туберкулезом Лаваль уехал с женой в Каир, где скончался через четыре года, а еще через год от той же болезни умерла Мадлен.
Таким образом, московский натюрморт Фрукты можно считать зашифрованным посланием Гогена к Лавалю и Мадлен, в котором звучат предостережение и тоска.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Бытовая символика в религиозной картине
Бытовая символика в религиозной картине Художники Северного Возрождения переносят религиозную картину в реальный, привычный для человека XV века мир. Это может быть интерьер комнаты или городской пейзаж, открывающийся из окна, с традиционными средневековыми домами под
Сапунов Николай Николаевич (1880–1912) Натюрморт. Вазы, цветы и фрукты
Сапунов Николай Николаевич (1880–1912) Натюрморт. Вазы, цветы и фрукты Живописные искания Сапунова близки французским импрессионистам. Он влюблен в музыку цвета и линии. Вместо плотного, определенного мазка и четкого цветового пятна – слегка размытые очертания
ПРОЗЕРПИНА (К КАРТИНЕ)
ПРОЗЕРПИНА (К КАРТИНЕ) О светлый день, на краткий миг пролей Свой бледный луч в забытый уголок Моей темницы, в горестный чертог! Цветущей Энны и родных полей Не стоит плод, что у моих очей Похитил свет небес. Полны тоски Луга Аида. О, как далеки Былые дни от
ПАНДОРА (К КАРТИНЕ)
ПАНДОРА (К КАРТИНЕ) Зачем, Пандора? И рука твоя ли Дала свободу огненным крылам? Божественною с глиной пополам Зачем тебя с Олимпа ниспослали? Чтоб гнев Юноны мы не забывали? Чтоб гибелью всегда грозило нам Копье Паллады? И Венерин храм Стенанья Прозерпины
ГРЕЗА (К КАРТИНЕ)
ГРЕЗА (К КАРТИНЕ) Пусть лето на исходе — сикомора Одета в зелень молодой листвы; Где встарь зарянка в бликах синевы Таилась, из-под пышного убора Дрозды свистят, не растеряв задора В безмолвном зное. Юны и новы Розетки листьев, но не таковы Как по весне — не
ОТРОЧЕСТВО МАРИИ (К КАРТИНЕ)
ОТРОЧЕСТВО МАРИИ (К КАРТИНЕ) I Здесь Приснодева изображена: Святой Марии с отроческих лет Был домом галилейский Назарет. Вверялась воле Божией она, Мудра печалью, кротостью сильна; В ней крепли веры и надежды свет, Терпенья неизбывного обет И мысли простота
АСТАРТА СИРИЙСКАЯ (К КАРТИНЕ)
АСТАРТА СИРИЙСКАЯ (К КАРТИНЕ) Мистерия: меж солнцем и луной — Сирийская Астарта, Афродиты Предвестница: из серебра отлиты Плетенья пояса; их ряд двойной Таит восторг небесный и земной. Изогнут стебель шеи, приоткрыты Уста; вглядись — и вышних сфер
VENUS VERTICORDIA (К КАРТИНЕ)
VENUS VERTICORDIA (К КАРТИНЕ) Пока что медлит с яблоком рука — Отдать его тебе иль сохранить? А зоркий взгляд прослеживает нить Судьбы твоей — спокойно, свысока. Беспечен ты, и жизнь твоя легка? — Отведай! Сладостью не станешь сыт, Но сердце бедное стрела
МОРСКИЕ ЧАРЫ (К КАРТИНЕ)
МОРСКИЕ ЧАРЫ (К КАРТИНЕ) Под сенью яблонь арфу укрепив, Ткет дивные заклятья чаровница В аккордах звучных. И морская птица Волну оставит, слыша их мотив. Чему колдунья внемлет, слух склонив К ответным отзвукам подземных гротов, К глухому ропоту
ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА ПОЛЯ ГОГЕНА
ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА ПОЛЯ ГОГЕНА 1848, 7 июня — в Париже, в семье журналиста Кловиса Гогена и Алины Шазаль родился сын, Эжен Анри Поль Гоген.1849 — Семья отправляется в Перу (август). 30 сентября умирает Кловис. 1855— Возвращение во Францию с овдовевшей матерью. В
Наследие Гогена и современный художественный процесс
Наследие Гогена и современный художественный процесс Пристальный музейный и научный интерес к творчеству выдающихся французских художников XIX столетия, по существу открывших нам пластическое мышление современности, в последние десять лет достиг особого накала. Одна
Читайте также: