Строение цветка орхидеи это мимикрия
Обновлено: 18.09.2024
Задания Д21 № 12148
Примером мимикрии может служить
Окраска лягушки, прозрачность медузы и смена окраски хамелеоном — это маскировка. Подражание богомола ветке растения — это мимикрия.
Маскировка — окраска и форма, благодаря которым животное становится незаметным на фоне окружающей обстановки, что позволяет ему успешнее скрываться от врагов.
Мимикрия (частный случай маскировки) — окраска и форма, при которых наблюдается сходство животного с предметами окружающей среды, растениями, а также несъедобными для хищников или защищенными от них животными.
Подражание богомола ветке растения - это разве не мимезия?
Мимикрия - внешнее сходство незащищенного организма одного вида с защищенным (например, ядовитым) организмом др. вида; Мимикрия более распространена у животных - мимезия (сходство с растениями - у личинок насекомых и др.; или сходство с фоном окружающей среды - яйца птиц и т.п.) или миметизм (сходство с др. животными - бабочки-стеклянницы, схожие с осами, и др.); у животных выделяют 2 типа Мимикрия по “набору” подражающих форм: бейтсоновская Мимикрия и Мимикрия Мюллера
В учебнике биологии (Сивоглазов) 10-11 класс написано:Маскировка-соответствие формы тела объектам неживой природы. Мимикрия-это явление подражания беззащитного вида хорошо защищенным и имеющим предостерегающую окраску неродственным видам. Объясните такое расхождение информации.
Увы, мы не можем ОБЪЯСНИТЬ такое расхождение информации. Термином "маскировка" часто заменяют термин покровительственная окраска.
Мимикрия-подражание менее защищенных организмов одного вида более защищенным организмам другого вида.
Покровительственная окраска-приспособление, при котором форма тела и окраска животных сливаются с окружающими предметами. Определения взяты у вас на сайте(задание 9008).
Получается ,что подражание богомола ветке растения -это покровительственная окраска? или нет? объясните пожалуйста ))
И покровительственная, и расчленяющая окраска, и мимикрия — это частные случаи маскировки.
Подражание богомола ветке растения — это мимикрия (частный случай маскировки) — окраска и форма, при которых наблюдается сходство животного с предметами окружающей среды, растениями, а также несъедобными для хищников или защищенными от них животными.
Мимикрия в природе – захватывающее явление. Известно, что некоторые бабочки отпугивают хищников, напоминая им другие горькие на вкус виды, или других ядовитых бабочек. Но не каждый знает, что многие орхидеи приманивают насекомых-опылителей, “обманывая” их частями растения, напоминающими нектар, места для откладывания яиц, или даже насекомых противоположного пола.
Один из наиболее ярких примеров проявления мимикрии в мире орхидей демонстрирует Центральноамериканская орхидея Эпидендрум укореняющийся (Epidendrum radicans). Эти ярко-красные и желтые цветы так походят на тропический Ластовень курассавский (Asclepias curassavica), что трудно предположить, что эти растения совсем не связаны между собой. Они часто произрастают в одних и тех же местах.
Бабочки и колибри тянутся к этим ярким цветам, отдавая особое предпочтение красным и оранжевым. Парящие птицы и изысканные бабочки нуждаются в цветах, к которым можно свободно подлететь, так чтобы не помешали большие крылья. Им также требуется спасительный нектар растений. Ластовень курассавский или, как его еще называют Ваточник кюрассавский полностью удовлетворяет их потребностям, в то время как орхидея имеет яркие цвета и доступные цветки, но у ней нет драгоценного нектара. Так орхидеи, обманным путем опыляются, не расходуя свою энергию на производство нектара. Это лишь один пример, а существуют тысячи различных разновидностей орхидеи с уникальными и захватывающими стратегиями опыления.
Подосиновиками (красноголовиками, осиновиками) называют отличающуюся сходными признаками группу видов болетовых грибов из рода Обабок
В нашей стране сыроежки (Russula) вполне заслуженно считаются наиболее многочисленными грибами. Из более чем
Цветку, для того, чтобы выжить, недостаточно пленять нас своей красотой и тонким ароматом. Будучи репродуктивным органом, он вынужден прибегать к разнообразным хитростям, чтобы привлечь опылителей – насекомых или птиц.
В ходе эволюции многие цветы обзавелись яркими красками и причудливыми формами, которые позволяют увидеть в них совсем неожиданные образы – насекомых, птиц или даже животных. Особенно часто это происходит с орхидеями. Например:
Орхидея с обезьяньей мордочкой (Dracula Simia)
Ну, хорошо! Известно, что люди везде видят мордашки, даже на гренках (помните знаменитый лик Девы Марии?) Но есть ведь еще и цветы, имитирующие самок насекомых! Откуда они знают, как выглядит самка, если их опыляют только самцы? Посмотрите на улыбающуюся орхидею Офрис пчелоносную. Она будто насмехается над нами! Что-то мне подсказывает, что этот цветок, похожий на самку-телепузика, с растопыренными руками, глазами, открытым ртом и свисающим отростком на голове, непременно пытается соблазнить какого-нибудь телепузика-самца. В действительности Офрис пчелоносная исповедует свободную любовь с пчелами. Самцы пчел один за другим прилетают и пытаются заняться с ней сексом, опыляя их. Эротических фотографий насекомых, пытающихся заняться подобной псевдокопуляцией с хитрыми цветками-извращенцами, навалом. Так что не стоит удивляться, когда японский мальчик женится на подушке с изображением девочки из аниме: в природе и не такое бывает.
Так все-таки, как такое могло возникнуть? Разобраться нам поможет Дарвин.
Есть такой подход в программировании, который называется эволюционным. Например, мы создаем алгоритм со случайным набором параметров, который должен, на основании этих параметров, разбросать тысячу клякс произвольного оттенка и размера по черному фону. При этом у нас есть тысяча подобных алгоритмов, отличающихся друг от друга какими-то случайными отличиями в параметрах (кляксы они разбросают по-разному).
Из тысячи наборов клякс, какие-то будут больше похожи на некоторое изображение Дарвина, а какие будут похожи меньше. Алгоритмы, породившие эти изображения, мы сохраним и размножим, с небольшими изменениями в параметрах. Остальные алгоритмы удалим. Повторим так пару десятков тысяч раз и получим эволюцию алгоритмов: чем больше набор клякс похож на Дарвина, тем больше у него потомков и шансов передать свои параметры в следующее поколение. В конечном итоге мы получим алгоритм, который очень качественно нарисует Дарвина, хотя Дарвина этот алгоритм никогда не видел, зрением не обладает и только и умеет, что разбрасывать кляксы. Как и в реальной биологической эволюции: случайные изменения (мутации) параметров алгоритмов создают (генетическое) разнообразие популяции, над которым может действовать отбор и это приводит к зарождению сложности.
Вот и у бабочек и у цветков происходит что-то подобное. Те бабочки, которые были больше похожи на мордочку более крупных животных, лучше отпугивали хищников, оставляли больше потомства, передавая свои алгоритмы (гены) следующим поколениям. Те цветки, которые были больше похожи на объекты вожделения пчел (и других опылителей) лучше опылялись и тоже оставляли больше потомства. Справедливо подобное и для гигантского вонючего цветка раффлезии, который в процессе эволюции начал создавать запахи, привлекающие мух.
Некоторым людям очень сложно понять эволюцию т.к. она, в каком-то смысле, переворачивает с головы на ноги то, как мы думаем о мире. Вы видите симпатичную девушку или юношу и влюбляетесь. Кажется очевидным, что в этом случае причина влюбленности – привлекательность объекта симпатии. С точки зрения эволюции все наоборот: те из наших предков, которые не находили других людей привлекательными не влюблялись, и, как следствие, не оставляли потомства. Выходит, что те или иные люди кажутся нам красивыми, чтобы мы влюблялись и осуществляли размножение.
Сами наши представления о человеческой красоте являются продуктом эволюции: внешние признаки являются сигналами о наших генах. Тот, кто в силу каких-то свои генетических особенностей, правильно распознает сигнал и сделает ставку на правильного партнера или партнершу, будет иметь больше потомков, которые и унаследуют вышеупомянутые генетические особенности, преференции.
В последней из этих статей я рассказывал про замечательных жуков, которые спариваются с пивными бутылками. Возможность мимикрии связана не только с эволюцией мимикрирующего организма, но и с тем, как примитивно устроены анализаторы. Для жука самая классная самка – это, по-видимому, что-то большое и коричневое (к черту подробности!). Для лягушки маленькие движущиеся точки – это еда, крупные неподвижные объекты – это укрытие, а крупные движущиеся объекты – это хищники. Для птенца чайки красный карандаш с желтыми полосками – клюв матери.
Но и для человека – две точки и скобочка под ней – уже лицо (отсюда и видение лиц на Марсе или на гренках). Мы, как и другие организмы, упрощаем информацию, поступающую к нам от органов чувств, вычленяя значимые сигналы. Но это означает, что мы от природы можем ошибаться. Причем наши ошибки касаются не только физических или нарисованных объектов, но и идей. Так псевдонаучные взгляды и концепции все больше пытаются мимикрировать под науку по стилю и форме своего изложения. Знание о том, что наши анализаторы и наш разум не безупречны, что возможна мимикрия, что первое впечатление может быть весьма обманчивым, на мой взгляд, и лежит в основе критического мышления, которое помогает нам лучше разобраться в том, как устроен мир. Чтобы не проснуться однажды в постели в обнимку с каким-нибудь догматичным священным писанием или фильтром Петрика.
Читайте также: