Эта трава цветет и обновляется

Обновлено: 19.09.2024

и л..са и с..ды и луга и рощи. Земля с каждым днём всё наряднее одева..т(?)ся в пёстрый убор свежих тра.. и цвето.. . Кусты и дерев(?)я тоже цв..тут. Цв..тут б..рёзы вётлы. Белым цвет..м, как снег..м, осыпаны ветви черёмухи яблонь груш(?). Дни стоят ярки., солнечны. один краше друго..о. И в л..су и на лугу и в пол., с з..ри до з..ри расп..вают птицы. (По Г. Скребицкому) • Перепишите текст, вставляя пропущенные буквы, раскрывая скобки и расставляя недостающие знаки препинания.

Ответ или решение 1

Май - это месяц цветения земли. Цветут и леса, и сады, и луга, и рощи. Земля с каждым днём всё наряднее одевается в пёстрый убор свежих трав и цветов. Кусты и деревья тоже цветут. Цветут берёзы, вётлы. Белым цветом, как снегом, осыпаны ветви черёмухи, яблонь, груш (или определение). Дни стоят яркие, солнечные, один краше другого. И в лесу, и на лугу, и в поле, с зари до зари распевают птицы.

BAGIRA SMART запись закреплена

› Друзья! Вашему вниманию предлагается мини-блок по русскому языку. Свои ответы пишите в комментариях. Разбор заданий завтра.
● 1) Укажите все цифры, на месте которых должны стоять запятые.
○ Эта травка цветет и обновляется все лето (1) но цветет она такими мелкими белыми цветочками (2) что их не разглядишь (3) и поэтому (4) когда посмотришь вдоль села (5) ровная яркая зелень ласкает глаз.
● 2) В каком слове допущена ошибка в постановке ударения?
○ а) партЕр
○ б) красИвее
○ в) плодонОсить
○ г) нажИвщий
● 3) В каком предложении выделенное слово употреблено неверно?
○ а) Сегодня отечественный кинематограф пытается ВОСПОЛНИТЬ пробелы в экранизации национальной классики.
○ б) Вокруг простирался НЕОГЛЯДНЫЙ океан, величественный и грозный.
○ в) Вас ждет КОМФОРТНЫЙ отель и незабываемая экскурсионная программа.
○ г) Под руководством Ломоносова был создан СТЕКОЛЬНЫЙ завод, где изготовляли стекло для бытовых нужд.

Анжелика Павлова

ЖАНРЫ 360
АВТОРЫ 281 911
КНИГИ 668 807
СЕРИИ 25 754
ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 620 524

Владимир Алексеевич Солоухин

…Передавать другим свои впечатления с точностью и ясностью очевидности, так чтобы слушатели получили такое же понятие об описываемых предметах, какое я сам имел о них…

– Ну, а теперь расскажи мне, что ты сейчас пишешь.

– Нет. Ее совершенно нельзя назвать романом.

– А, я знаю, ты опять пишешь очерки.

– Так, видно, это будет нечто автобиографическое?

– Смотря как понимать автобиографию. Чтобы ее написать, нужно рассказать о людях, с которыми пришлось повстречаться в течение жизни. Автобиография состоит не из описания самого себя, а из описания всего, что ты увидел и полюбил на земле.

– Так что же ты пишешь, в конце концов?

– Но, надеюсь, там есть эти – как их? – герои и, очевидно, имеется главный герой? Ты их придумал или нашел в горниле жизни?

– Не в горниле, а в селе Олепине.

– Вспомнил, вспомнил, вспомнил! Три года назад случайно в разговоре ты обещал мне написать книгу про свое родное село. Так, значит, это она и есть? Но в каком плане – история, портреты людей, природа или… чисто колхозная тематика?

– Это книга про мое родное село Олепино. Если у вас из прочтения как бы отдельных и как бы разрозненных картин составится одна, общая и цельная, если вы будете иногда вспоминать и думать об Олепине, а главное, если вы будете вспоминать и думать о нем тепло, как о хорошем, добром знакомом, то больше мне ничего и не нужно.

Да, в книге много людей, несколько десятков человек, но я не выдумывал их, ибо как я могу выдумать олепинского жителя, если все олепинские жители известны по имени, отчеству и фамилии!

Колхоз – было то естественное состояние окружающего меня мира, которое я застал на земле. И если не на каждой странице книги фигурируют цифры урожайности и надоев (в своем месте будут помещены целые таблицы цифр), то ведь не каждый день я задумываюсь и над тем, что в сладчайшем глотке утреннего прохладного воздуха, просвеченного солнцем и промытого теплым дождем, содержится азота семьдесят восемь процентов, кислоты – двадцать один, а углекислого газа и вовсе ничтожное количество… Кроме того, село мое не является отдельным колхозом, но есть лишь бригада объединенного колхоза – одна из многих бригад. Я не собираюсь писать про все одиннадцать деревень, которые составляют колхоз, но про одну, одиннадцатую его часть, про маленькое село Олепино.

– Но возможно ли? Ведь полагается из десятков людей по крупице, по черточке, по штришку создавать единый художественный образ, обобщенный, типический, характерный, точно так же, как из сотен деревень – одну типическую деревню.

Берясь показывать Олепино, делая его главным героем книги, ты уверен, что оно является селом показательным и типическим?

– Это сложный вопрос. Есть огромные села, раскинувшие улицы свои по берегам больших рек, – это русские, это колхозные села.

Есть колхозы, имеющие свои санатории и многомиллионные доходы.

Есть села, в которых теперь уже не колхозы, а совхозы, а колхозники стали как бы рабочий класс. Может, это-то и есть самое показательное для нынешнего дня. А я между тем пишу про Олепино.

У меня не было другого выхода. У меня не было выбора. Село Олепино – одно для меня на целой земле; я в нем родился и вырос.

Я постараюсь рассказать о нем как можно яснее. Не сердитесь, если то и дело придется переноситься из сегодня в довоенное время, а оттуда – опять в нынешний день. Всякое дерево состоит не только из листвы и плодов, даже не только из ствола, но у него есть еще и корни…

– По крайней мере, мог бы начать с того, где находится твое никому не известное Олепино.

Чтобы получить понятие, где происходило и происходит все, что будет описано в этой книге, нужно, не теряя времени даром… Впрочем, может быть, стоит рассказать, как постепенно, но очень быстро изменилось общение нашего маленького села с остальным, в синеватой дымке растворившимся миром.

Лет двадцать – двадцать пять назад, а проще сказать, до войны, вы, чтобы приехать в Олепино, непременно должны были войти в поезд, отправляющийся из Москвы в сторону города Владимира.

Если бы оказался рядом с вами сведущий, а пуще того разговорчивый попутчик, то он успел бы, может быть, за те две минуты, пока стоит поезд, осведомить вас, что село Ундол некогда принадлежало Суворову и что до сих пор сохранилась в селе белая, под голубыми крышами церковь, в которой будто бы венчался великий полководец, но что, впрочем, село от самой станции в нескольких верстах, из окошка поезда церковь эту все равно не увидишь.

Но что вы, разве это глушь? Это же станция железной дороги. Дождитесь поезда на деревянном плоском диване внутри вокзала, где держится тот устоявшийся годами запах, который вы найдете на всех вокзалах в большей или меньшей сгущенности, или, если хотите, можете скоротать время в крохотном буфетике, взяв стакан чая и бутерброд с селедкой, и через пять часов вы в Москве, а значит, и где угодно – вплоть до Ленинграда, Буэнос-Айреса и Нью-Йорка. Обласканные горячим солнцем оранжевые пески морских побережий, на которые отлого накатывает синева; вечерние улицы больших городов, сверкающие множеством огней, умноженных тем, что асфальт мокр и потому зеркален, – все это доступно человеку, если он едет в поезде.

Но я предлагаю вам сойти с поезда на станции Ундол.

Не много пассажиров сойдет вместе с нами, не успеем мы еще оглядеться по сторонам, как сзади нас раздастся вроде бы удивленный голос:

Одна из лошадей, на которую вы только что смотрели так посторонне и равнодушно, оказывается, пришла за нами. Отец взрыхлит сухой темно-коричневый клевер в розвальнях, вещички наши экономно уставит в передок, прикрыв тем же клевером. Может быть, вам непривычно натягивать поверх своего пальто еще и тулуп, пахнущий овчиной – своеобразно и остро, но надеть его надо: дорога не близкая. Сейчас отец достанет из-под клевера запасные валенки, усадит нас как следует, к ветру спиной, чтобы под тулуп не задувало, на ноги бросит дерюжку, сам завалится в передок, и земля дернется под нами сначала с боку на бок (надо сорвать с места прилипшие к снегу полозья саней), а потом тронется тихо и со скоростью трех-четырех километров в час – дорога не бойка, лошаденка свое уж отыграла, а у отца любимое правило: тише едешь – дальше будешь, – поплывут навстречу разные зимние пейзажи.

Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику

Для учеников 1-11 классов и дошкольников
Бесплатные сертификаты учителям и участникам

Описание презентации по отдельным слайдам:

Упражнение 7 стр.47 Простая, милая Средняя Русь слышится в каждом названии травы - до удивления точном, красивом, наглядном и звучном. Как только не названы травы! И по запаху - душица, душистый колосок; и по цвету - желтовник, синецвет, белозор; и по времени цветения - майник, подснежник; и по месту, где выросли - пустырник, дубравница, ельница. И всё-таки чаще, пожалуй, в названиях - целебная сила растения. Русские народные названия - те чуть не все укажут, от какой болезни трава. Сердечник - "от сердца", чистотел (бородавочник) - для чистоты тела (выведения мозолей и бородавок), горлянка - от простуды горла, от кашля. Есть и девясил - от девяти болезней сразу, и "сороканедужные" травы - от многих недугов, и хворобой (зверобой), который, говорят, - чуть не от всех известных "хворей" - болезней.

Какое название зверобоя, приведенное автором, более точно передает его целительную силу? Почему? Хворобой. Это название говорит о том, что зверобой бьёт все хвори, то есть болезни.

Какие болезни лечат эти травы? Сердечник луговой Горлянка

Почему так назвали птиц? Пищуха Поползень

Почему так назвали растения? Шиповник Тысячелистник

Упражнение 9 стр.49 Определи по названию, какого цвета птицы, бабочки, растения. Заполни таблицу. Птицы: зеленушка, горихвостка. Бабочки: голубянка, лимонница. Растения: голубика, горицвет, рыжик, огнецвет, снежноягодник.

Читайте также: