Какую болезнь собиралась вылечить англичанка мисс кэт мэрсден при помощи таинственной якутской травы
Обновлено: 15.09.2024
В 1892 году в глухой якутской тайге открылся лепрозорий, в котором лечились и жили изгнанные из общества больные проказой. Местные жители верили, что лепра — болезнь от дьявола. Несмотря на изоляцию, им помогали: оставляли еду и одежду в установленных местах. Лепрозорий был открыт благодаря отважной англичанке Кэт Марсден, побывавшей в колонии в Вилюйском округе и организовавшей сбор средств для строительства лечебницы. В этом году исполняется ровно 160 лет со дня ее рождения. В Якутии уже начались торжества в честь юбилейной даты. О том, как английской путешественнице, филантропу и сестре милосердия удалось попасть на Север и помочь больным, — в материале ТАСС.
Жизнь в Лондоне и вести из Якутии
После смерти отца она в 1873 году поступила в учебный госпиталь, где и получила образование санитарки. В 18 лет Марсден отправилась на фронт сестрой милосердия, где впервые увидела прокаженных.
В те годы проказа была страшным и неизлечимым заболеванием. Однажды медсестра узнала, что в далекой Якутии растет особая трава — кучукта, которая может принести исцеление. Позднее оказалось, что растение не может излечить, но обладает другими целебными свойствами.
Путь на Крайний Север
В феврале 1891 года, заручившись поддержкой российской императрицы Марии Федоровны и британской королевы Виктории, мисс Марсден отправилась в долгий путь длиной в восемь тысяч километров в Якутию.
Большую часть пути от Иркутска до Якутска Кэт Марсден преодолела по реке Лене в паузке (торговой барже — прим. ТАСС). Это плавание оказалось тяжелее, чем весь путь до Иркутска.
До Якутска Кэт Марсден добралась лишь в июне.
Кэт получила письмо от князя Ивана Голицына (написанное по указанию императрицы Марии Федоровны), которое открывало англичанке многие двери. Письмо было адресовано российским губернаторам и православным епископам, которые поддерживали Марсден при путешествии по Сибири в Якутию. Исследователи ее жизни отмечают, что она прибыла в Россию с высочайшими одобрительными письмами, наладила сотрудничество с властями сибирских регионов на своем пути из Москвы в Якутию.
Сюжет об отважной британке
В 1991 году, в год столетия ее визита в Вилюйский округ, имя Кэт Марсден было присвоено Вилюйскому психоневрологическому дому-интернату. В этом же году ее имя присвоено алмазу в 55,6 карата. С 2000 года лучшим студентам Вилюйского педагогического колледжа имени Николая Чернышевского присуждается именная стипендия имени Кэт Марсден. В 2009 году в Якутском академическом драматическом театре по пьесе драматурга Василия Васильева-Харысхал поставили спектакль "Кэт Марсден. Ангел божественных помыслов" (якут. "Кэт Марсден. Айыы санаалаах анньала"). В 2014 году, в честь 155-летия Марсден, установлен бюст в одноименном сквере в селе Сосновка.
Сейчас группа якутских энтузиастов снимает документальный фильм-исследование о жизни и деятельности сестры милосердия. Это ученые, актеры и переводчики. Съемочная группа уже побывала в Вилюйском районе и теперь планирует посетить Великобританию.
Продюсер картины, актриса Саха театра Тамара Обутова считает, что фильм поможет "воссоздать ее светлый образ".
"Это фильм-исследование, где мы хотим показать ее отважный подвиг, который сплотил многих людей. И нашим долгом является увековечение ее памяти для будущего поколения", — рассказывает Тамара.
Жизнь после поездки в Сибирь
Дальнейшая жизнь Кэт Марсден была драматично печальна, считает местный исследователь, преподаватель английского языка Вилюйского педагогического колледжа Ульяна Васильева: "Умерла в возрасте 71 года в Англии в одиночестве и нищете в Спрингфилдском приюте. Столько добра и милосердия к людям проявила, но осталась в забвении. Ее похоронили в могиле без надгробия".
Долгое время на родине не верили, что Кэт Марсден побывала в Вилюйске. "Ее имя пытались опорочить. Сделали все, чтобы о Кэт Марсден в Англии забыли. Это им временно удалось. Сейчас имя Кэт Марсден заново возрождается", — считает исследователь.
В 2017 году группа из Вилюйска побывала в Англии. Они посетили места, которые связаны с жизнью и работой сестры милосердия. Установили связь с музеем городка Марлоу, побывали в городе Бексхилл-он-Си на юге страны, где Марсден совместно с Джоном Томпсоном создавала музей естественной истории.
В 2014 году после долгих лет поисков удалось найти могилу Марсден. "Энтузиасты из Англии и Якутии привели могилу Марсден в порядок. Привезли мемориальную плитку с надписью на якутском и английском языках, провели церемонию благословения — алгыс. Работники кладбища были в недоумении, когда им объяснили, что это гости из Якутии, что здесь захоронена женщина, забытая в Англии, но не в Сибири", — рассказывает Ульяна Васильева.
Жители Якутии посеяли на могиле Марсден семена вилюйской сосны: "Мы подумали, пусть лежит в своей Сосновке". Так называется сейчас место, где раньше находился лепрозорий.
Зимой 1890 года англичанка отправилась в долгий путь из Москвы на санях, чтобы лечить больных проказой в Якутии. Сестру милосердия Кэт Марсден здесь практически боготворят: ей посвятили спектакль, поставили памятную плиту, в ее честь назвали алмаз. Все это – в знак благодарности за то, что помогала больным проказой в глухом якутском селе. После возвращения на родину Кэт стала широко известной и почитаемой, однако умерла в нищете и забвении. История любимой в Якутии англичанки – в материале Сибирь.Реалии.
Англичанка аартыга
Проказа (лепра) стала вновь распространяться по миру в 19-м веке, спустя несколько столетий после вспышки этого заболевания в Средние века. После того, как благодаря изоляции больных в лепрозориях их численность значительно сократилась, человечество постепенно стало забывать об этом инфекционном заболевании, лепрозории закрывались, содержавшихся в них пациентов распустили по домам. Более того: в научных кругах стала распространяться гипотеза, согласно которой заболевание носит не инфекционный, а наследственный характер. Однако спустя некоторое время число прокаженных по всему миру, в том числе в России, стало вновь резко расти.
Историю Кэт Марсден рассказывает преподаватель английского языка Вилюйского педагогического колледжа Ульяна Васильева, которая много лет собирает исторические материалы о сестре милосердия из Великобритании. Именно в Вилюйский улус, где находился крупный очаг заболевания проказой, она приехала в 1891 году.
– Вилюйчане искренне восхищаются этой отважной женщиной, после визита которой положение больных проказой улучшилось намного, а впоследствии болезнь была искоренена. До сих пор в тех местах сохранились топонимы "англичанка аартыга", что означает "дорога-маршрут англичанки", – рассказывает Ульяна.
Она увлеклась изучением биографии Кэт Марсден после учреждения одноименной стипендии в колледже в 2000 году. Вместе со студентами Ульяна начала собирать информацию о непростой жизни сестры милосердия.
– Для нас она была представлена только в одной ипостаси – женщина, совершившая подвиг ради спасения больных проказой. Про нее так и говорили: ниспосланный ангел. Другие факты из ее жизни мы узнали, когда познакомились с исследователями из Англии Джеки Хилл-Мерфи, Фелисити Астон и Кейт Марсден-Ренаф. Но новые сведения не изменили нашего отношения к мисс Марсден. В 2014 году мы отыскали в Лондоне ее могилу и поставили памятник.
Из Лондона в Якутск
В 1890 году в знак благодарности за ее работу в русском госпитале во время войны на Балканах российские власти удостоили Кэт медали за заслуги в русско-турецкой войне. К этому времени она успела поработать начальницей Веллингтонского госпиталя в Новой Зеландии. В Россию медсестра из Великобритании добиралась через Ближний Восток и в Константинополе услышала о загадочной сибирской траве, способной излечивать проказу, после чего решила во что бы ни стало найти ее.
В Санкт-Петербурге англичанку приняла императрица Мария Федоровна.
– На приеме ей сказали, что в России нет больных проказой, – рассказывает Ульяна Васильева. – Но если так хочется найти эту траву, то надо ехать в Сибирь, туда, где она растет, и выдали разрешение на пребывание в стране. Императрица, кроме того, распорядилась помочь англичанке со сборами в дальнее путешествие, специально для нее сшили одежду. 1 февраля 1891 года Марсден выехала из Москвы. Чем дальше она отдалялась от столицы, тем яснее становилось, что в царских покоях не владеют информацией. Впервые о больных проказой в Якутии медсестра услышала в Тюмени от купца, который приехал туда на ежегодную торговую ярмарку.
В путешествие Марсден отправилась с миссионеркой Адой Филд. Но она не выдержала тяготы дальней дороги, сильно заболела и из Омска вернулась обратно. Кэт решила продолжить путь в одиночку. Ей всячески помогали ее соотечественники: семейная пара, проживавшая в Тюмени, и англичанка, которая была замужем за россиянином и жила в Омске.
– Большее влияние имело, открывало все двери и дороги перед ней, конечно, рекомендательное письмо, подписанное императрицей, – продолжает Ульяна Васильева. – В марте Кэт доехала до Златоуста, где заканчивается железная дорога. Дальше она поехала по ямщицкому тракту. В Иркутске ее встретили с данными о числе прокаженных в Сибири. При содействии генерал-губернатора, епархии Марсден создала комитет по борьбе с проказой. Ей предоставили переводчика. Его звали Сергей Петров, он знал французский язык. Позже этот мужчина сыграет ключевую роль в крушении героического образа Марсден в Англии. А пока Кэт отправилась с ним дальше – в Якутию. Еще в Уфе она встретила отца Дионисия, который подтвердил слухи о целебных свойствах загадочной травы, которую она назвала в своей книге kutсhukta. Поиски травы, осознание высокой миссии, усердные молитвы помогали ей преодолеть тяжелые испытания в дороге.
Как писала впоследствии Марсден в своей книге "На санях и верхом на лошади к изгнанным сибирским прокаженным": "Мне предлагали взять в тур пожилую леди. Только представьте! И ей, и мне бы не повезло, она бы скончалась за неделю. Требуется поистине геркулесова сила, чтобы это выдержать".
Заезжая по дороге в сибирские города, Кэт старалась бывать в местных тюрьмах – проверить, в каких условиях содержатся заключенные, оказывают ли им медицинскую помощь, а также раздать хлеб, сахар, кусковой чай и христианскую литературу. Условия содержания в большинстве случаев ее поразили. Вот что, в частности, она писала позже о тюрьме в Каинске (ныне Куйбышев Новосибирской области. – Прим. С.Р.): "Внутри было так темно, что было слышно лишь звон цепей после того, как один из офицеров объявил внимание. Я чувствовала, что вокруг находятся люди, и действительно, девяносто человек находились в этой чёрной дыре, без малейшей вентиляции".
До Якутска Кэт Марсден доплыла на торговой барже по реке Лене в конце мая. Этот путь она проделала за три недели.
Из воспоминаний Кэт Марсден: "Путешествие было не особо радостным, я спала на картофеле, и несмотря на то, что овощи были покрыты сверху соломой, после какого-то времени солома разлетелась, и картошка стала буквально тереть мои кости. Мыши, крысы и прочие паразиты стали неотъемлемой частью моей жизни… Насколько же безрадостный город был Якутск. Чиновники и их жены были практически единственными людьми, которых было приятно встретить, и они пытались скрасить мой визит в город как могли".
На месте она создала комитет по борьбе с проказой и познакомилась с отцом Мелетием, который всячески содействовал ей.
Болезнь от дьявола
В Якутии проказой болели в основном в Вилюйском и Среднеколымском улусах. Об этом еще задолго до визита Марсден писал исследователь Ричард Маак, который в 1850-х годах в составе экспедиции посетил Вилюйский округ. Он не изучал проблему детально. Но описал, что болезни подвержены люди, живущие возле песчаных водоемов и питающиеся рыбой.
Именно туда, в Вилюйский улус на озеро Обунгда, где влачили жалкое существование прокаженные, решила поехать Кэт Марсден.
– В Якутии проказу не считали за болезнь. Заболевших называли "прокаженными", потому что в них, по понятиям местных, вселился дьявол. Они страшно боялись заразиться, поэтому будь это ребенок или мать семейства больных изолировали – отправляли далеко в тайгу и бросали на произвол судьбы. В некоторых случаях их подкармливали. В условленное место оставляли еду один-два раза в месяц. Большинство больных жили в одиночестве, некоторые – по двое в небольших лачугах, в которых невозможно подняться во весь рост, места хватало только на то, чтобы расположиться лежа. Положение у больных проказой было удручающее (подобные методы практиковались до появления первых лепрозориев в Средневековье. – Прим. СР).
Англичанка выдвинулась в Вилюйск, находящийся от Якутска в 570 км, верхом на лошади 9 июня. Ее сопровождали переводчик Петров, врачи, казаки, всего 15 конных.
– Они ехали 27 дней. В июне в Якутии устанавливается невыносимая жара, нападают гнус и слепни. Был испытанием также дым от торфяных пожаров. Как Кэт выдержала эту дорогу, уму непостижимо. В наши дни исследовательница Королевского географического общества Джеки Хилл-Мерфи вызвалась повторить маршрут Марсден и поехала на автомашине до Вилюйска. После 20-часовой поездки она, как сама призналась, была еле живая.
Из воспоминаний Кэт Марсден: "Две тысячи миль! Злобным маленьким якутским лошадям было хоть бы хны, примитивное седло было изготовлено из дерева, и мне пришлось всю дорогу держаться в нем, растопырив ноги. Пролезали через леса, болота, ночевали в лесу, нам досаждали комары, иногда приходилось ночевать в невероятно отвратительных юртах, которые кишели паразитами всех сортов. Боль и усталость были настолько невыносимы, что я не могла слезть с лошади, приходилось меня стаскивать с неё, одежда намокала прямо на мне во время ливней, и не было никакой возможности ее высушить".
68 прокаженных из списка Марсден
В Вилюйском округе проживали 7000 человек – на все население приходился один врач. Больных лепрой там содержать в летних юртах, в большом удалении от жилищ здоровых. В результате такой жизни люди дичали. Юрты были построены из стволов деревьев, приколоченных друг к другу деревянными гвоздями, и покрыты коровьим навозом. Родственники приносили им гнилую рыбу – так называемую "мунду".
Из воспоминаний Кэт Марсден: "Некоторые стояли, некоторые сидели на колени, иные лежали на земле, и все эти напряженные, жаждущие лица были повёрнуты по мне. Потом мне сообщили, что они верили, что я была послана им Всевышним, и если бы, друзья мои, вы побывали здесь, то не удивлялись бы больше, зачем я посвятила всю себя этому делу. Бедные беспалые руки, лица, искривлённые выражением безнадеги и несчастия. Внезапно мелькнувшие улыбки на этих сморщенных лицах заставили меня вздрогнуть".
На месте Кэт составила список прокаженных.
О путешествии в Сибирь отважной англичанки писали газеты, синод Санкт-Петербурга выпустил книгу, средства от продажи которой шли в помощь больным проказой.
Крушение героического образа
На родину Кэт Марсден вернулась героиней: она стала одной из первых женщин-членов Королевского географического общества, ей вручили серебряный знак Королевской ассоциации британских медсестер, королева Виктория наградила ее золотой брошью. В Лондоне и Нью-Йорке одновременно вышла книга On Sledge and Horseback to the Outcast Siberian Lepers, которая имела огромный успех и переиздана за три года 12 раз. Позднее Кэт планировала вернуться в Сибирь, чтобы работать в лепрозории.
– В викторианскую эпоху то, что сделала мисс Марсден, было огромным вызовом обществу. Немудрено, что после ее участия во Всемирной Колумбовой выставке в Чикаго, где она выставила в Женском павильоне фотографии, письма и макеты лепрозориев, которые она планировала построить в Якутии и на Камчатке, против нее запустили разоблачительную кампанию. Она началась с публикации в 1893 году разгромной статьи в газете "Таймс". Материал основывался на свидетельствах людей, с которыми Марсден была знакома по новозеландской миссии и путешествии в Сибирь. Ей вменили финансовую нечистоплотность.
Некоторые исследователи считают, что этой кампанией руководила соотечественница Марсден – переводчица Изабель Хэпгуд, которая так же интересовалась Россией и переводила произведения Льва Толстого.
– Эти женщины никогда в жизни не встречались. Обе были фанатами своего дела, обе одиноки. Хэпгуд провела такую колоссальную работу по разоблачению Марсден, нашла сообщников, вела активную переписку, докопалась до мелочей. До сих пор непонятно, почему чиновник особых поручений, переводчик Сергей Петров, который поначалу восторженно отзывался о Кэт, начал давать показания против нее. В этих газетных материалах Марсден обвинили в махинациях со страховыми полисами, и в том, что она устроила себе несчастный случай и получила за эти страховые выплаты, в излишнем самопиаре и некоторой недостоверности подаваемой ею информации. Ее описали как человека, обладающего даром убеждения и умеющего вызвать доверие и использовавшего эти умения для личной выгоды. Были также намеки на лесбийские связи, – рассказывает Ульяна Васильева.
Позже была создана официальная комиссия, отчет которой со слов одного из ее членов был опубликован в "Таймс" в августе 1894 года. Комиссии удалось доказать, что Марсден брала деньги в долг под залог несуществующей недвижимости в Новой Зеландии.
– После этого многие от нее отвернулись. Хуже того, поползли слухи, что она в Сибири заразилась проказой. Всю оставшуюся жизнь Кэт пыталась доказать, что она не мошенница. Написала вторую книгу – полную оправданий. Но доброе имя так и не вернула. Въезд в Россию ей запретили, мечта о работе в лепрозории в Сибири была разбита.
Салама на лондонском кладбище
В надежде забыть все потрясения и занять себя новым делом Кэт Марсден отправилась на юг Англии в Бексхилл. Там она начала работать вместе с Джоном Томпсоном над созданием городского музея. За четыре месяца до открытия музея разразился скандал – о прошлом Марсден узнал мэр города, ее попросили покинуть комитет, занимавшийся музеем.
– Я там была, очень хороший музей. Спустя много лет признали ее заслуги в его основании, и сейчас там висит портрет Марсден. Но рядом с портретом Томпсона, который долгое время считался единственным основателем музея, он кажется крошечным. Директор музея говорит, что это несправедливо, но другого портрета у них нет.
Кэт Марсден – единственная из восьми своих сестер и братьев – дожила до преклонного возраста. Она скончалась в 1931 году в Спрингфилдском приюте для умалишенных, ее похоронили на Хиллингдонском кладбище.
– Такая женщина и была похоронена без надгробия. Мы отыскали ее могилу в 2014 году. Англичанам, видимо, не было никакого дела до нее. А мы, благодарные якутяне, занялись восстановлением справедливости. Наш друг в Лондоне, исследовательница Кейт Марсден-Ренаф, нашла в архиве номер ее могилы. По подсчетам нашли захоронение и положили небольшую плитку. Но сначала провели обряд очищения, поскольку могила оставалась нетронутой долгое время. В церемонии очищения участвовали якутяне. Повесили салама (якутский обрядовый атрибут), артист Куприян Михайлов, исполнивший в спектакле Саха театра "Кэт Марсден. Ангел Милосердия" роль отца Иоанна Винокурова, произнес речь. Работники кладбища очень удивились. Услышав, что люди приехали из Сибири отдать дань уважения похороненной, пообещали ухаживать за ее могилой.
В сентябре 2019 года в день 155-летия на могиле Кэт Марсден установили надгробный памятник от якутян и жителей Вилюйского улуса.
– Однозначной жизнь английской сестры милосердия не назовешь. Эта женщина хотела избавить людей от болезни и мучений, но сама оказалась гонимой. Хотела славы, но умерла в забвении, – говорит Ульяна Васильева.
Кэт Марсден
К. Марсден в Сибири
В Якутске она посетила епископа Мелетия и при содействии губернской администрации организовала комитет помощи прокаженным. 10 июня 1891 г. мисс Марсден выехала из Якутска в Вилюйский округ в сопровождении небольшого конвоя, губернского чиновника, который говорил по-французски и мог служить переводчиком, казаков И.Прокофьева и Е.Козлова. Мисс Марсден с благодарностью вспоминала этих казаков. Прокофьев, узнав, что она едет помогать прокаженным, предложил обеспечить путников лошадьми и проводить их до самого Вилюйска. Козлов же вызвался сам сопровождать ее в места, где живут прокаженные. Мисс Марсден говорила, что она никогда не забудет, с какой нежной заботливостью относился к ней во все время путешествия по Вилюйскому округу этот простой якутский казак. По дороге они объезжали озера и болота, заезжали в глубь тайги в поисках больных проказой. Им пришлось отыскивать прокаженных в лесу, на большом расстоянии друг от друга, а за неимением точных сведений, где они находятся, приходилось много блуждать. Число прокаженных, которых посетила она, было около 80 человек. В Вилюйске мисс Марсден встретил священник И.Винокуров, который, по общим отзывам, всегда был лучшим другом несчастных прокаженных. Он постоянно посещал их, оказывал им посильную помощь и утешал. В сопровождении отца Иоанна мисс Марсден посетила всех прокаженных Средневилюйского улуса, видела их жилища, ознакомилась с их бытом и собрала о них различные сведения. 15 июля 1891 г. мисс Марсден со своими спутниками выехала из Вилюйска к озеру Обунгда, где находилось самое большое поселение прокаженных.
Больные лепрозория
Местные жители, узнав, что она едет помочь прокаженным, были так благодарны ей, что, отложив в сторону свои летние работы, принялись расчищать дорогу в тех местах, где было трудно проехать даже верхом, по болотам устраивали слеги (нечто вроде мостков). По всему пути оказывали путникам гостеприимство, прося помочь их родственникам и знакомым среди прокаженных. По прибытии к озеру Обунгда мисс Марсден раздала больным привезенные с собой запасы белья и платья. Тяжелое зрелище представляли прокаженные, многие из них не могли ходить. Но положение прокаженных на Обунгде было сравнительно лучше других – у них, по крайней мере, был крупный рогатый скот. Все прочие поселения прокаженных были гораздо в худшем состоянии. Например, в Джикимдэ и Ымычан путники посетили прокаженных, у которых не было почти никакой одежды. Мужчины, женщины и дети жили все вместе в одной юрте и были похожи на животных, нежели на людей. Столкновение с якутскими прокаженными поразило иностранку. Ни в одном уголке земли — ни в Египте, ни в Аравии, где она работала, больные не испытывали мук холода, а тут – суровые сибирские морозы и почти голые люди, спящие на земле. Горячо желая улучшить положение несчастных прокаженных, мисс Марсден сочла необходимым устроить для них колонию, т.е. такой поселок, где бы они могли составить отдельное общество и заниматься посильным трудом и в то же время могли получить необходимую медицинскую помощь. Она подыскала для устройства такой колонии удобное, подходящее место – чистое, сухое, на возвышенном берегу речки в 11 км от Вилюйска.
По ее плану колония прокаженных должна была состоять из небольших отдельных домиков для прокаженных больных и обслуживающего персонала, а при каждом домике был бы отдельный палисадник и небольшой огород. Для больных из одной семьи предполагалось отвести отдельный домик. В каждом доме должно было быть помещено до десяти прокаженных больных — мужчины отдельно от женщин. Тяжелобольным планировалось достроить две больницы — одна для мужчин, другая для женщин, с доктором и фельдшером и несколькими сестрами милосердия. Для больных легкой формы при больнице создавалась амбулатория, куда бы они приходили к доктору за советами и получали лекарства. Больные, которые в состоянии еще были заниматься каким-нибудь трудом, устраивались бы в мастерские, в которых они стали бы производить необходимые для собственного употребления предметы. Целью этих мастерских было не извлечение материальной пользы от труда больного, а дать какое-нибудь полезное занятие больному, чтобы отвлечь по возможности его внимание от своей болезни и поддерживать в нем как можно дольше бодрость духа. Для этой же цели создавался большой общий огород. Для удовлетворения духовных потребностей больных Кэт Марсден запланировала построить церковь с отдельным православным священником. Желающим учиться устраивалась школа, где могли бы учиться и взрослые, и дети. Кроме этих зданий, в проект колонии входили покойницкая, дома сестер милосердия, священника, врача и фельдшера, баня, поварня и пекарня, а в небольшом удалении от колонии устраивалось помещение, куда бы доставлялись заподозренные в проказе для исследования и определения, действительно ли они больны проказой.
Вилюйский лепрозорий
На устройство этой колонии планировалось затратить 90 тыс. руб., что согласно местным условиям основательно, до самых мелочей было высчитано мисс Марсден. На содержание колонии ежегодно предусматривалось 10 тыс. руб. Она была уверена, что эта сумма еще пополнится добровольными пожертвованиями. Кроме того, и администрация не осталась бы безучастной в этом деле. Главный вопрос теперь состоял в том, чтобы собрать необходимую сумму для устройства колонии. Возвратившись в Якутск, на строительство лепрозория мисс Марсден развернула кампанию по сбору средств. Здесь она продвигала проект в государственных органах, собрала первые 10 тыс. рублей пожертвований. На обратном пути по Сибири, она, где только было возможно, старалась возбудить вопрос о призрении прокаженных и необходимой помощи. Ей удалось собрать несколько десятков тысяч рублей.
Письмо написанное мисс Марсден на обратном пути из Якутской области .
Москва , 21 апреля 1892 года
Возлюбленные братья и сестры !
Прокаженные Вилюйского округа !
Истинно нам надлежит возблагодарить любвеобильного Господа нашего за все попечение Его о нас в продолжение нынешней зимы . После многих трудов , Он раскрыл сердца дорогих добрых друзей в Англии и России , чтобы они поняли все , что вам пришлось и приходится терпеть в дальнем Вилюйске , и они делают все что могут , чтобы помочь вам . Я собрала денег , чтобы вы могли иметь свои маленькие домики , скот , пищу , одежду и прекрасную церковь . Врач и добрые сестры придут к вам , чтобы ходить за вами и заботиться о вас . И так , возлюбленные дети мои , вы не должны больше отчаиваться , но должны помнить , что все это вам посылает тот самый Иисус Христос , который отдал жизнь Свою , чтобы спасти вас от грехов ваших , и вы должны принять это от любвеобильной руки Его и благодарить Его от всего сердца . Сестры , надеюсь , будут у вас к будущей зиме , и вы должны горячо любить их и относиться к ним , как вы относились бы ко мне . Вы должны сообщить им о всех своих нуждах , так они идут к вам только для того , чтобы помогать вам . Церковь и дома будут выстроены только на будущий год , потому что очень издалека приходится посылать деньги и устраивать все для постройки домиков в достаточном числе , чтобы вы все могли в них жить счастливо. Молитесь же , возлюбленные дети мои , и совершенно и всецело уповайте на дражайшего Господа , помня всегда , чт о хотя тело мое здесь , молитвы мои , сердце мое , дух мой постоянно при вас . Я всеми силами стараюсь помочь вам , но только Господь может увенчать успехом мои усилия поэтому вы непременно продолжайте молиться и помните , что ваши молитвы достигают того же Спасителя и Господа , которому я молюсь , а он сказал , когда был на земле : " все , что попросите во Имя Мое , будет вам ", и мы знаем , что если и все другие друзья оставят нас , Он не оставит , потому что Он - Господь и Спаситель нам . Я была больна и теперь далеко не здорова , это последствия утомительного путешествия в Сибирь и настоящих трудов . Но ваши дорогие лица всегда передо мною ; ваши страдания кажутся мне моими страданиями , стали моими , ваши мучения - моими мучениями ; словом , моя любовь к вам так искренна и так велика , что вы стали теперь частью меня самой и я с радостью отдала бы жизнь свою , чтобы облегчить вас . А теперь , возлюбленные дети мои , еще раз , да благословит и сохранит Господь каждого из вас . Если вами овладеет искушение сделать что - нибудь дурное , то остановитесь , и подумайте о том , как это огорчило бы вашего Господа и Спасителя , который так усердно печется о вас , и как это оскорбило бы также и меня . О , дети мои ! Отдайте себя Спасителю своему каковы вы есть , и Он будет для вас нежным , любящим пастырем , охраняющим вас ночью , когда становится темно и вы боитесь , заботящимся о вас в течение дня ; и Он дает познать , что значит покоиться в любви Его даже и в вашем страдальческом состоянии . Проводите время в молитвах . Сердце мое рвется к Вам и приветствует вас . Я люблю вас и сострадаю вам как не возможно выразить никакими словами .
Всегда вас любящая сестра мисс Кэт Марсден ."
Книга Кэт Марсден
Книга, написанная Кэт Марсден о поездке в Сибирь
Церковь в лепрозории
Колония эта просуществовала до начала 1960-х гг., а оставшиеся больные переведены в Иркутскую область. До революции Вилюйский выселок содержался на земские средства и за счет добровольных пожертвований. Расходы на довольствие одного больного составляли 100 рублей, а все содержание — свыше 200 рублей. В 1912 г. в приюте было 33 человека, а за 16 лет существования через лечебницу прошли 252 человека. Появление выселка прокаженных было актом милосердия, проявленного английской сестрой милосердия мисс Кэт Марсден, совершившей долгое и утомительное путешествие из Англии в Якутию длиной 3 тысяч верст с одной лишь целью – помочь больным проказой. В настоящее время дом престарелых и инвалидов, располагающийся на месте бывшего лепрозория, носит имя своей основательницы Кэт Марсден. Такова история создания Вилюйского лепрозория в Якутии. Найденному в Якутии в год столетия миссии милосердия мисс Кэтт Марсден алмазу весом 55,6 карат присвоено имя "Кэтт Марсден".
Памятная плита
Жители Республики Саха (Якутия) сохранили воспоминания о сестре милосердия Кет Марсден.
Сибирь, Якутия — больше ста лет назад эти названия казались европейцу страшноватыми. Кто поедет туда по своей воле? Но для Марсден не было страшных мест, были люди, которым надо помочь.
За свою долгую жизнь она успела побывать на русско-турецкой войне, в Новой Зеландии и в Сибири. Не праздной туристкой — сестрой милосердия, притом большую часть жизни она занималась теми, кого все боялись и сторонились. Прокажёнными.
Беспокойная девочка
Кейт родилась в Лондоне, в мае 1859 года, став младшей и последней из детей адвоката Джозефа Дэниэла Марсдена и Софии Матильды Марсден. Всего детей было восемь, и шестеро из них, один за другим, на глазах Кейт умерли от туберкулёза лёгких — в конце девятнадцатого века была настоящая его эпидемия.
Родители викторианской эпохи считались любящими и заботливыми, если отсылали ребёнка учиться в школу-интернат лет так на десять. Английские пансионы для девочек очень походили на институты благородных девиц в России и были даже посуровее. Содержатели пансионов были одержимы привитием дисциплины и укрощением всего, что только есть в девочках детского.
Она ненавидела пансион всей своей горячей душой. Натура Кейт требовала постоянной деятельности, тело — движения, разум — наблюдений и обсуждений, и всё это в школе стало чуть ли не греховным. Кейт только и мечтала поскорее покинуть эти унылые стены. Увы, её мечты сбылись самым печальным образом: когда девочке было четырнадцать лет, умер отец, и семья осталась без средств к существованию.
Школу пришлось бросить и искать работу. Для приличной девочки такая работа могла быть только одна: гувернанткой. Несмотря на то, как часто гувернантки становились жертвами домогательств, трудиться на этой ниве считалось пристойнее, чем заниматься, например, журналистикой, наукой или любым выполняемым дома ручным трудом.
Гувернанткой оказалось быть не слаще, чем воспитанницей пансиона для девочек. Подопечные Кейт были едва младше её самой и слушаться её не собирались. Прислуга за барышню её не держала, разными мелочными поступками показывая своё презрение. И совершенно неизвестно, как вёл себя хозяин.
При первой возможности Кейт сбежала из гувернанток, поступив в семнадцать лет в Учебный госпиталь при Институте евангельских протестантских диаконисс. Несмотря на слово институт, образование не считалось высшим. В Учебном госпитале готовили санитарок и сестёр милосердия, но этот труд Кейт был куда больше по нраву.
Едва первый год обучения прошёл, как началась русско-турецкая война, в которой участвовала и Британия.
В порыве, быть может, патриотизма, а быть может, природной авантюрности Кейт убедила группу сестёр милосердия взять её на войну, хотя обучение ещё не закончилось. Ей пришлось работать в Болгарии. Именно там девушка впервые увидела прокажённых и узнала, каково им живётся. Ужасная судьба этих людей тронула её сердце. Вернувшись через четыре месяца госпитальной службы в Лондон, Кейт не могла выкинуть их из головы.
Кейт Марсден в Новой Зеландии
Проучившись ещё год (и так и не став диакониссой), Кейт решила, что учёбы с неё хватит и хочется больше дела. Она устроилась старшей санитаркой в Ливерпульский санаторий. Но через неполных пять лет уволилась под предлогом проблем со здоровьем. Проблемы были не у неё, а у умирающей от туберкулёза сестры: пожилой матери нужна была помощь в уходе за больной.
Это была последняя живая сестра Кейт, Энни Джейн. Вместе с ней и матерью Кейт поехала в Новую Зеландию: они надеялись, что жара вытопит болезнь из лёгких. Но Энни Джейн стало ещё даже, пожалуй, хуже от смены климата и утомительной поездки через океан. Она умерла очень быстро после прибытия.
Она пошла в только что открытый Веллингтонский госпиталь и предложила себя на должность старшей сестры. В её обязанности, помимо прочего, входила подготовка санитарок с упором на обработку военных ранений: Новая Зеландия морально готовилась к войне с Россией. Надо сказать, война так и не началась.
Персонал Веллингтонского госпиталя в 1885 году, незадолго до поступления Кэт Марсден на работу. Сидящий мужчина в центре снимка — доктор Морис Чилтон. Стоящая левее и сзади него женщина — главная сестра Мэри Кисслинг
Уже в августе того же года, в котором Кейт поступила на работу в госпиталь, она начала кампанию против главного врача, доктора Чилтона. Объединившись с другими сёстрами и пациентами, она обвинила врача в крайне неэтичном поведении (в том числе домогательствах к сотрудницам и принуждению их к половой связи) и постоянном пребывании на работе в нетрезвом виде. Доктор Чилтон был в шоке: фактически, он дал молодой британке старт в Новой Зеландии, а она отплатила ему неблагодарностью. На его сторону встало десять сестёр.
Радоваться победе Кейт долго не пришлось. В сентябре она упала со стремянки, доставая с верхней полки бёлье, повредила спину и оказалась частично парализована. Конечно же, должность старшей сестры ей пришлось оставить. На лечение и реабилитацию ушли полгода.
В мае Кейт получила место секретаря Женского комитета Ассоциации скорой помощи Святого Иоанна и снова принялась развивать бурную деятельность: стала читать лекции о первой помощи новозеландским шахтёрам. Травматичность в этой среде была очень высокой. Чтобы ближе было ехать к шахтёрским посёлкам, Кейт с матерью перебралась в Нельсон. Но уже через три года Кейт оставила Новую Зеландию. Она решила посвятить себя новому делу: помощи прокажённым.
Волшебная трава из России
Приехав в Лондон, Марсден начала готовиться к поездке в Индию, но, неожиданно для себя, получила приглашение в Россию за наградой: в русско-турецкой войне английские сёстры милосердия выхаживали и русских пленных тоже. Кейт поняла, что это судьба и она хочет спасать российских прокажённых. Она написала письмо с просьбой покровительства принцессе Уэльской, сестре российской императрице и. получила личную встречу и все нужные рекомендации.
Несколько месяцев после награждения в Санкт-Петербурге Кейт металась по разным странам Европы и Ближнего Востока, добывая информацию, которая понадобится ей для организации колонии прокажённых и ухода за ними. Во время путешествий она услышала, что в Якутии растёт особая трава, которая задерживает развитие болезни и облегчет страдания больных. Об этом ей говорили несколько разных людей.
Теперь она встретилась с императрицей не на общей церемонии, а на личном приёме. Мария Фёдоровна, жена Александра III, приказала снабдить Марсден всем необходимым и вручила ей рекомендательно письмо для представителей властей в Сибири. Письмо давало Кейт самые широкие возможности: беспрепятственный вход в больницы и тюрьмы и право требовать у чиновников разного рода помощи.
В дорогу в Сибирь Марсден села в поезд от Москвы, 1 февраля 1891 года, взяв переводчицей и компаньонкой миссионерку Аду Филд. По пути они старались не задерживаться: железные дороги были проложены не везде, а состояние обычных в большей части Российской Империи было таково, что проскочить в Сибирь надо было постараться по санному пути, то есть — пока лежат снега.
Особенности путешествия иностранцев в России
Перед Якутией Марсден немного задержалась в Уфе, чтобы встретиться с епископом Дионисием. Тот сорок лет миссионерствовал в Якутии и рассказал много дельного. Он подтвердил слухи об особенной траве и, наконец, сообщил её название: кучукта. Его рассказ о тяжёлой жизни прокажённых Сибири ещё больше заставил сердце Кейт разгореться.
В Екатеринбурге Кейт купила собственные сани, чтобы не тратить каждый раз время и силы на поиски извозчика, готового двинуться в нужном направлении и в нужный час. Нанимать собственных извозчиков на перегоны оказалось проще. После этого задержки их с Адой Филд стали ещё короче. Правда, проблемы со здоровьем заставили Филд оставить экспедицию; она осталась в Омске.
Тряские телеги, лодки, утлые судёнышки и еле заметные следы цивилизации. Марсден вспоминала, что путь от Иркутска до Якутска по тяжести стоил всего предыдущего отрезка дороги. Один раз ей пришлось три дня плыть по Лене на крохотном судёнышке, не имея возможности толком подвигаться, умыться, переодеться и даже вольно лечь поспать — приходилось забиваться между мешками с грузом. Еда была самая неприхотливая, но выпускницу английского пансиона для девочек этим было не испугать. В июне Марсден, наконец, увидела Якутск.
В поисках прокажённых
В то время в Якутии было много прокажённых; ещё когда Кейт была маленькой девочкой, тут пытались открыть колонию, но через три года она прекратила работу — власти отказывались финансировать, и меценатов тоже не нашлось. Во времена русско-турецкой войны открыли специальную больницу — но и она из-за денег закрылась очень быстро. Теперь Марсден предстояло сделать то, в чём уже дважды не преуспели её предшественники.
Читайте также: